«Радио 103» и Михаил Лившиц: «Король умер. Да здравствует король!»

Всякая звезда, побывавшая на эфире «Радио 103», оставляла на стене «след» — мысли или просто автографы. Позже рядом с наскальным чудом помещали фотомомент пребывания звезды на радио. Симпатично и познавательно. Сейчас станция отдана под студию, изготавливающую рекламные ролики, а фрагменты культовой стены переедут в новый офис. Технология транспортировки отрабатывается. Заодно и количество настенных сигнатюров подсчитают. Но не стены делают эфир (хотя, как известно, и стены помогают), а люди. Что происходит с эфирными людьми, когда эфир вдруг заканчивается? Почему продано популярнейшее ростовское «Радио 103»? Ответить на эти вопросы и развенчать слухи может только одно компетентное лицо: генеральный директор «Радио 103» (т.е. экс-«Радио 103»), теперь — «Нашего Радио» Михаил Лейбович Лившиц.

Смерть, порождающая жизнь

Михаил Лившиц: Одна из причин — усталость коллектива «Радио 103». Я разделяю точку зрения Эдуарда Ханка на волновую теорию времени. «Радио 103» просуществовало ровно 7 лет и 7 месяцев — день в день. 7 — цифра наполненности — на 7 год выпадает максимальное число разводов. Работа любого творческого коллектива знает пики и спады. Менять коллектив тяжело, тем более, когда ты им гордишься.

Легко расти с нуля. Как Леша Ляскало, Лида Изотова, Андрей Баскаков, Катя Шубина, пришедшая на радио, когда ей и 15 лет не было. Леша Гайворонский ничего не умел — за пультом с него 7 потов стекало. За Мишу Денисова просила его мама, позвонила: «Сын бредит радио. Возьмите хоть кем-нибудь».

Из сложившихся был только Игорь Ваганов. Атмосфера и характер станции заставляли работать над собой, делать что-то, отличное от других. Я постоянно культивировал в ребятах осознание себя как личности, я говорил, что каждый из них — лучший. Но… Но к этому же нужно относиться самокритично.

Не все это могли. Начались «звездные» конфликты типа Баскаков — Пименов: каждый считал, что он знает лучше, чем другие, и он (поскольку личность!) вправе диктовать другим, как надо делать. А я считаю, что диктат в творчестве — вещь очень вредная. К сожалению, многие из ребят стали личностями в творческом плане, но не личностями с большой буквы в человеческом смысле.

Интриги, начавшиеся на «103», я сравнивал с театром, где всегда есть прима, и есть противодействующая группировка. Я пытался нивелировать и даже поручал конфликтующим сторонам общее дело… Я хотел, чтобы Пименов изменил имидж — не может человек быть всю жизнь DJ.

Он, с одной стороны, соглашался, а с другой стороны боялся упустить то, что есть. В итоге остался тем, кем он был. Каждый из работавших на «103» достиг своих высот (начав с нуля) и привыкнув вещать в заданном режиме, перестал получать удовлетворение от собственного творчества. Поменять формат с ними?

Это уже была бы ломка их. Поэтому использовать старый коллектив для создания новой станции невозможно.

BOOM: Русские говорят: «Горбатого могила исправит». Англичане: «Не может леопард изменить свои пятнышки». Любопытная тема изменения себя. А вот вы как смогли?

М.Л.: Смог, потому что я — старый. В зрелом возрасте умеешь отличить главное от второстепенного, можешь сосредоточиться на главном, а в юности мелочи превалируют, закрывая суть. Я всегда возраст считаю не по горизонтали, а по высоте. Чем старше человек, тем выше он поднимается, а чем выше он поднимается, тем больше он может обозреть, значит, все мелкое уже плохо различимо.

BOOM: Что главное сейчас для Лившица — на радио и в жизни — если вы можете разделить.

М.Л.: Самое ценное в жизни — это сама жизнь. Поздно вечером я иду с автостоянки по пустырю Северного района и слышу, как поют сверчки, кто-то скосил сено, и я чувствую его запах. Сверчки и запах сена — второстепенное, с одной стороны, а с другой — это и есть сама жизнь. О радио…

Это нужно выносить. Полезно было бы сейчас на мне применить то, что я проделывал с ребятами — выпихнуть меня на пару недель с радио. Вообще же наличие московской ретрансляции развращает.

Раньше я должен был постоянно что-то придумывать для эфира, сейчас такой проблемы нет. Я хотел бы сказать: не надо скорбеть о том, что ушло. Надо отдать ему должное. Не вспоминать, а помнить его. «Король умер, да здравствует король!» — величайшая мудрость, означающая непрерывность движения.

BOOM: «Продайся, эх продайся, не слушай дураков, нет ничего на свете слаще звона пятаков»…

М.Л.: Ни о какой продаже речи быть не может. Радиостанция не продана. Появился только договор на ретрансляцию Предложения о ретрансляции делали и «Радио Рокс», и «Радио Модерн», и «Радио Ретро», и «Русский хит» и «Русский шансон» — я уже не говорю о немецких волнах, голосах Америки и БиБиСи, но мне всегда казалось, что свое — лучше. Причем, если бы не получалось, но нет: «Радио 103» состоялось и прочно стояло на ногах!

Но ничего вечного не бывает! Хотя я до последнего лелеял мысль изменить формат с тем же коллективом…. Желаемого результата я не получил. А на ретрансляцию, не раз предлагаемую генеральным продюсером «Нашего радио» Козыревым, я решился, когда понял, что у «Нашего радио» есть свое, весьма отличное от других московских радиостанций, лицо.

BOOM: Ростовская радиостанция, становясь московской, избавляется от проблем? Нет нужды содержать большой штат, московское финансирование опять же.

М.Л.: Московского финансирования нет. В отличие от ТВ, где центральные каналы платят региональным за трансляцию, на радио картина обратная — региональные радиостанции платят центральным за использование программ, лейбла. Так же платим РАО, они сейчас собираются поднять процент.

BOOM: Но все равно, это выгоднее, чем отвечать за информацию, платить журналистам, ведущим?

М.Л.: Скажем так: я надеюсь, что это будет выгоднее. На раннем этапе «103» все работали на энтузиазме: никто не получал зарплаты, а потом появилась эфемерная зарплата, еще позже она стала приобретать серьезные формы, но, я думаю, что она все равно была недостаточной для DJ такого уровня, какие были на «103».

Честно говоря, я не мог обеспечить их такой зарплатой, какой они заслуживали. Час работы оператора, выводящего в эфир рекламные блоки, стоит, конечно же, неизмеримо ниже часа работы ведущего.

Рекламная вкуснятина в эфирном пироге. Ростовское «Наше радио» обязано выдавать сетевой блок московской рекламы. И есть 2 блока, которые можно заменять. Деньги от местной рекламы оседают на местности же. Рекламный отдел ростовского «Нашего радио» находится на полном хозрасчете. Финансы московские и ростовские несопоставимы. Спонсирование, например, московской «Чартовой дюжины» стоит $1000. Михаил Лейбович считает, что рекламный рынок так и не оправился после 17 августа. Произошло удорожание расходной части — это общероссийская проблема…

М.Л.: А на ростовском рынке к тому же появилась год назад станция «Хит FM», сходная по формату со «103». А местным станциям трудно конкурировать с Москвой. Я всегда гордился тем, что интегральный рейтинг «103» почти так же высок, как у столичной «Европы Плюс». Мы отставали примерно на 4% — это почти ничего при том, что наш технический уровень и уровень московской «Европы» заставляют сравнивать «103» с песчинкой. Успех «103» зависел от четкой сегментации на рынке и четкого знания аудитории: от 14 до 35. Образование — от среднего до высшего, этому возрасту соответствующее. И то — с появлением «Европы Плюс» от нас ушла аудитория 34 лет с хвостиком. А молодежная осталась, но появившийся «Хит FM» сел прямо на оставшуюся категорию молодежи. Конкурировать стало очень сложно.

«Сделано в России» Михаил Лейбович — легендарная личность — первый владелец первой частной радиостанции в городе. Название провокативно-правдивое: «Провинция». Потом господин Лившиц породил «Радио 103», а вместе с ним — первый фан-клуб радиослушателей и первую газету (одноименную), ведущие «Радио 103» так же впервые стали подвизаться как промоутеры и ведущие вечеринок, как создатели собственных проектов. Что еще добавить к портрету Михаила Лившица? Всегда рассчитывал на свои силы. Он говорит: «Дотации, как убыточная газета „Молот“ от администрации не получал, кредитов не брал, хотя на Западе считается, что тот, кто не берет кредит, — плохой бизнесмен». С переходом на ретрансляцию Москва и технически не помогла — для приобретения одной технически важной штуки директор занимал деньги у друзей. Дали. Без процентов. Помогли и рекламодатели, выкупив время впрок.

BOOM: Вы держали нос по ветру: пришел Путин, а вместе с ним и «русская идея»…

М.Л.: Нет-нет! О переменах я задумался года полтора назад. Не устраивало однообразие. В каждом DJ через 2 года на третий я начинал ощущать творческий застой. Я боролся с этим музыкальным «квадратом», кого-то насильно выгонял в отпуск, кого-то — в творческий отпуск, кого-то выпихивал в командировку в Москву или Екатеринбург — развеяться и послушать местное радио.

Конечно, человека это не меняло, но давало возможность взгляда на свою работу как бы со стороны. Когда творческое истощение касалось одного человека — я мог управлять, когда в процесс истощения вошла вся станция… Я не мог всю станцию отправить в отпуск. И даже вернувшаяся отдельная творческая личность не могла изменить климат всей станции. Это закономерный процесс.

Творческий коллектив должен распадаться. Ремарк в романе «Тени в раю» сказал: «Герой, чтобы остаться живым, должен вовремя умереть». Не надо искусственно оживлять то, что уже сделало свое дело. На лаврах прошлого ехать нельзя.

BOOM: После вынесения приговора «103» что вы сделали — напились водки или…

М.Л.: К водочным приемам я прибегаю крайне редко. Я могу выпить, но не с целью заглушить что-то. Во мне боролись два болезненных чувства: спасение «103» — ведь одной ростовской станцией становилось меньше, и желание ретранслировать. Важная вещь: спасение радиостанции ради самой радиостанции не имеет смысла — радио ведь работает на какую-то аудиторию.

Просто надо посмотреть: что же нужно аудитории? И я подумал, что ростовским слушателям просто нужно радио с хорошей музыкой. А в ведущих я ценю внутреннюю культуру и свободу в общении — это не развязность «Хит FM» и не чопорность «Nostalge». Существенная деталь — ведущий должен почувствовать, чего хочу я добиться — ведь нельзя говорить: это делай, а этого не делай. И всякая творческая личность должна понимать и принимать новые условия. Я и сам еще не все понимаю: должно пройти время.

BOOM: Вы выступили человеком, ломающим судьбы других людей, вы чувствуете отрицательную энергию, которую вы высвободили, и она направлена против вас?

М.Л.: Да, люди не любят перемен, но я же плавно подходил, не враз. Я не говорил: «Я решил и все». Я всегда старался делать ребят соучастниками процесса: они были в курсе и проблем и перспектив станции, хотя и не были владельцами станции. Я делал так ради сознательного отношения ребят ко всему происходящему. И на определенном этапе это мне удалось: ребята жили жизнью станции.

Осенью ожидаются существенные подвижки на рынке. Дворец Спорта будут собирать не дэнсовые вечеринки, а концерты русскоязычных групп (хотя «Чайф» не собрал и трети зала).

BOOM: Какого сдвига вы ожидаете? Насаждения (в хорошем смысле) русскоязычности?

М.Л.: Да, отечественной музыкальной культуры, причем не попсово-дэнсового направления, присущего «Хит FM», хотя именно это направление в свое время разработало «Радио 103». Но останавливаться нельзя. Музыка — это вечное, но в то же время она моде подвержена. А танцевальная культура уходит. Меня очень кольнула одна вещь в свое время: я должен был заставлять ведущих ставить русскую музыку!

Лида Изотова однажды сказала: «У группы, поющей на русском языке, нет будущего». Причем, сказала это в эфире! Это так резануло: это же наш пласт культуры, зачем же мы его искусственно пытаемся загробить! «Наше радио» может противостоять, а «Русское радио» не может, потому что оно несет «ту» культуру, хотя и на русском языке. «Русское радио» одно время стало умирать, а потом вновь набрало обороты и произошло это, когда стали перепеваться западные хиты на русском языке. Все! Моментальный рост, убери сейчас Киркорова с турком, русифицированную песню из «Титаника» или «Генералов песчаных карьеров» и 80% музыки из «Русского радио» исчезнет. Сегодня остался эфир Светланы Субботиной и популярная программа «Мне хорошо с тобой» Ольги Глазовой.

Но и программу Ольги и «Субботник» Денисова и Изотовой я хочу адаптировать: в теперешнем виде они не вписываются в концепцию «Нашего радио». Сформулировать требования конкретнее не могу: даже задумывая новые программы, я не просчитываю, не сопоставляю информацию, и факты не анализирую. Программа рождается на подсознательно-чувственном уровне, постепенно прорисовываясь. Собственного вещания у нас 2 часа, и волей-неволей нужно входить в заданный формат «Нашего радио». Ситуация же на «103» порой напоминала лебедя, рака и щуку, тянущих эфирное одеяло на себя. Вводить палочную дисциплину? Мешает творчеству.

И полной свободы давать нельзя — все растащат — потому что взгляды на эфир того же Денисова не совпадают с видением эфира той же Субботиной. Пока мне удалось оставить абсолютно неформатную программу. Погадай — очень профессиональный ведущий, энциклопедических знаний человек, потрясающий музыкальный вкус и интуиция — и не хотелось, чтобы Ростов потерял его в эфире.

Я убедил руководство «Нашего радио» оставить «не наш рок». Но с другой стороны: все отечественные музыканты воспитаны на западной музыке. Почему же мы должны выбросить ее из эфира? Все неоднозначно — теперь Украина и Молдова — тоже западные культуры. «Наше радио» в Ростове стимулирует работу местных групп. Сейчас к ротации мы не готовы: эфир формируется Москвой.

Но интересные имена есть — самобытен «Апогей» из Таганрога, «Люди красного дерева» — хотя и близки к классике, но — тем не менее. Козырев задумал серию фестивалей с привлечением местных музыкантов.

BOOM: Незадолго до кончины «103» появилась полезная программа Ряднова и Ляскало — «Больше хороших товаров» — слушатели давали советы и оценки музыкантам сразу по «горячим следам» — т.е. после песен.

М.Л.: С Сашей Рядновым мы много говорили об этом. Идея и форма хороши, но не исполнение. А Лешу Ляскало в прямом эфире порой несет.

Он хранит все интервью, звучавшие на «Радио 103». Его радует то, что звезды, предполагавшие провести на радио 15 минут, — говорили в эфире 1 час 20 минут: так было с «Цветами» Стаса Намина, так было с Михаилом Горбачевым, когда он сам пожелал сломать жесткий лимит и его терпеливо ждало ФСБ, милицейское оцепление и администрация города. Он по пальцам перебирает неудачи и насчитывает три провальных интервью — Ряднова с «Агатой Кристи», Гончарова с Кикабидзе («а я говорил, что нужно беседовать о кухне грузинской, а не «скучать на творческие темы!») и с парочкой Агутин-Варум, которые только «лизались и целовались, будто нет никого в студии».

Он объявил священную войну «приветам» в эфире. Он называет себя «технарем, привыкшим все раскладывать по полочкам». Он пишет прозу—не прозу, стихи—не стихи, так — дневниковые заметки, только очень не хотел бы, чтобы кто-то из 103-шников когда-нибудь их увидел: не думает, что они были бы счастливы. Он любит смотреть на вещи «с одной стороны» и «с другой стороны».

С одной стороны, он общительный и компанейский, а с другой стороны, «для расслабления души» предпочитает отдыхать в одиночестве в подмосковном лесу, где уже лет триста не был. Или с удочкой — солнце восходит, туман над водой… Чрезмерное количество звуков и информации приводит к тому, что начинаешь предпочитать тишину.

Едучи в машине, слушает свое радио — профессиональная привычка, особенно полезная в периоды становлений (напомним, это его третья станция). Потом он собственное вещание слушает эпизодически, «для контроля, потому что уже неинтересно — эфир сформирован и все предсказуемо».

Никольского может слушать бесконечно. Уверен, что человек любит всю жизнь то, что услышал в юности. Не любит «Агату Кристи» и эта нелюбовь необъяснима. Выросший на Окуджаве и «Битлз», открыл для себя Ольгу Арефьеву: «Почти Леннон! Я представил себе исполнение песни „На фига нам война“ на стадионе… Стадион встанет! Я как бы увидел, как заводят толпу вроде бы простые слова этой песни. Но это такая эмоциональная вещь!» Номер его машины — 103, и устроить это было легко — гаишники любили «Радио 103» беззаветно. В талмуде «Кто есть кто» приведено кредо Михаила Лившица: «Лучшее — враг хорошему»!

На самом деле у него два «девиза». Второй, отсеченный издателями, звучит так: «И все-таки она вертится».

Дата: ??/??/2000-2002 г.
Автор: Галина Пилипенко
Источник: Журнал Ура Бум-Бум

Выходцы из “Провинции”

Для ростовских радиостанций и, конечно, радиослушателей этот год знаменателен тем, что ровно десять лет назад в Ростове появилось первое негосударственное музыкальное радио. То, что произошло в 1992 году, поломало представление ростовчан о радио и способствовало дальнейшему появлению многих радиостанций. «Радио Провинция» — именно так называлось первое ростовское коммерческое радио. Команда провинциалов, одержимых идеей, сделала тогда то, что и сегодня представляется очень сложным. До сих пор в нашем городе нет аналогов «Провинции», а именно ростовской радиостанции. Более десятка тех радиостанций, которые сегодня вещают, являются лишь ретрансляторами московского радио. Но что поделать, сегодня выгодно пользоваться финансовой подпиткой из Москвы — это и есть основная причина того, что у нас нет ни одной местной самостоятельной радиостанции.

Влияние «Провинции» на последующую «радиофикацию» Ростова понятно: оно послужило доказательством того, что музыкальное радио интересно и частная радиостанция — дело выгодное и перспективное. Значение первой музыкальной радиостанции для слушателей трудно переоценить. В то время негде было услышать музыкальные новинки — слушатели «Провинции» получили эту возможность. А вот о том, что такое «Радио Провинция», переименовавшееся потом в «Радио-103», для первых радиоведущих и как всё происходило десять лет назад, я узнала у них самих.

Владимир Белинский, директор радиостанции «Хит-FM — Ростов»:

— Первыми радиоведущими были участники команды КВН РИИЖТа. Предложение работать на радио для нас было очень неожиданным, но мы сразу согласились. Мы все работали не за деньги, а за идею. С точки зрения отношения каждого из ведущих к работе можно сказать, что на «Провинции» работали профессионалы. Многие работали на нескольких работах, и прийти после рабочего дня или в свой единственный выходной в семь утра на радио — это тоже показатель профессионализма. Конечно, было сложно. Не было той аппаратуры, которая сегодня значительно упрощает жизнь. Например, Вадим Смирнов делал рекламные ролики, практически склеивая плёнки, но всё это не влияло на качество.

Трудно было и потому, что только в процессе работы мы узнавали, что и как нужно делать, нам не на кого было равняться. Кто-то из великих сказал о том, что первым быть сложно потому, что нужно решиться сделать шаг, но легче потому, что не с кем не сравнивают. А второму же проще идти по протоптанной дороге, но нужно суметь перебороть ту критику, которая появляется при сравнении с первым. Так и нам было сложно и очень интересно одновременно.

Лев Леонидов, бизнесмен:

— Работа на радио для меня была прежде всего отдушиной. Каждый день вращаешься в атмосфере достаточно жёсткой — конкуренция, проблемы… Любой человек, который занимается бизнесом, знает, о чём я говорю. На радио я приходил, чтобы отвлечься, своеобразно отдохнуть. Сейчас мне этого очень не хватает.

Я работал за границей и покупал там диски. Такой коллекции современной музыки тогда больше ни у кого и не было. Информация об этом быстро распространилась, и меня пригласили на радио. Мои программы были очень разные. Первую я посвятил всем тем, кто умер насильственной смертью или покончил с собой. В ней звучали произведения талантливых людей, причинами смерти которых были аварии, алкоголь, наркотики и так далее.

Самое яркое воспоминание? Я не подготовился к программе. Экспромтом мы с Лидой Изотовой определили её тему. Решили выяснить у радиослушателей, под какую музыку они предпочитают заниматься любовью. Музыкальный спектр был очень широк — от Баха до воровской лирики. Я был просто потрясён разнообразием музыкальных пристрастий.

Алексей Ляскало, ведущий «Нашего радио — 103»:

— Я пришёл работать уже на «Радио-103». Именно там я получил максимум и профессионального, и жизненного опыта. «Радио-103» — было стартовой площадкой и альма-матер одновременно. К счастью или к сожалению, я работал во многих местах, но такого семейного духа не встречал больше нигде. Сейчас жизнь развела нас в разные стороны. Но 12 октября — в день рождения «Радио Провинции» — все снова вместе. Бросают свои дела и приезжают в студию — теперь уже «Нашего радио — 103». На десятилетие радио Лида Изотова, Сергей Пименов и Андрей Баскаков приехали из Москвы. Никто из нас не знает, где и чем будет заниматься через некоторое время, но я знаю точно: как бы там ни было, я и мои друзья обязательно встретимся на очередном юбилее радиостанции.

Ярких моментов во время прямых эфиров было много. Вспоминаются, как правило, забавные. Например, у нас получился лёгкий интересный разговор с Борисом Моисеевым, и тогда он спросил: «Можно я буду называть вас Лёшенькой?». Этот вопрос, прозвучавший из его уст, имел определённую окраску. Больше года меня доставали этой фразой и во время радиоэфиров, и в жизни.

Конечно, были и мои весёлые оговорки. Так, например, к нам приехала Лариса Долина. Это было поздно ночью, она устала и очень нервничала. Заканчивая интервью, я хотел приободрить певицу и не очень точно выразил свою мысль, сказав: «Когда вы приедете к нам в следующий раз, уверен, про вас большими буквами будет написано на заборах». Я понял, что сказал, в тот момент, когда увидел, как Долина побледнела. А меня опять долго мучили вопросами о том, что же именно будет написано на заборах про Ларису Долину.

Сегодня моя основная деятельность не связана с радио, но я продолжаю вести программы на «Нашем радио — 103». Это не хобби и не работа (я не получаю денег) — это просто часть жизни. Жить без радио для меня то же самое, что жить отказавшись от пищи.

Анатолий Погадай — журналист:

— Я пришёл на радио на должность административного работника, но спустя время стал вести свою программу. Насколько трудна работа радиоведущего, я понял, лишь оказавшись за пультом. В течение всего эфира ведущий находится в состоянии нервного напряжения, ведь главное — не выпустить ситуацию из-под контроля.

Я общался с сотрудниками радио ВВС — они ведут своеобразную статистику, которая доказывает, что среди радиоведущих очень высокая смертность. Когда-то на ВВС была передача «Бабушкин сундук». После двух перенесённых инфарктов врачи сказали её ведущему, что единственный выход — уйти с радио. Он последовал советам медиков и больше не испытывал особых сложностей со здоровьем.

Всё дело в том, что нужно дарить людям хорошее настроение. И никого не волнует, грустно тебе или весело, болит у тебя что-нибудь или всё хорошо. Несмотря ни на что, ведущий должен нести людям заряд бодрости, а как тебе это даётся — знаешь только ты сам.

Михаил Денисов, главный редактор журнала «Future TV».

— Для меня День радио — это 12 октября и в этом я не одинок. Именно с этого дня для большинства ростовчан и началось радио. Большую часть своей жизни я мечтал работать на радио, и в марте 1993 года моя мечта сбылась. Хорошо помню свой первый эфир — такое не забывается. Я очень волновался. Но нужно сказать, что для меня работа на радио была ежедневной стрессовой ситуацией, в которой я оказывался на протяжении нескольких лет. Мне приходилось приезжать на работу в 6.30. В семь утра начинался мой эфир, и нужно было быть весёлым, жизнерадостным и заряжающим энергией радиослушателей. Всплеск адреналина всегда происходит перед выходом в эфир, независимо от опыта, привычки и всего остального.

Роман Долгунин, собственный корреспондент радиостанции «Маяк», за плечами которого — работа на шести радиостанциях.

— «Провинция» стала большим трамплином, благодаря которому мы и начали свой путь наверх. В том, что мы стали тем, кто мы есть (а ведь практически каждый из нас добрался до определённых вершин), заслуга работы на «Провинции» и директора радиостанции, с которым мы узнали основы профессионального мастерства радиоведущего и у которого научились особенному отношению к жизни, работе, окружающим нас людям. Каждый взял из того времени что-то для себя, и это останется на всю жизнь.

Дата: 29/11/2002 г.
Автор: Оксана Антипова
Источник: 7c.ru

Тень радио: десять лет, которые перетрясли эфир

В субботу, 12 октября, приверженцам русского рока не стоит отчаянно крутить ручку настройки своих радиоприемников в бесплодных попытках обнаружить знакомые мелодии на привычной частоте. Не стоит волноваться: с «Нашим радио 103FM» ровно ничего не произошло. Просто на один день оно уступит частоту своей славной предшественнице — радиостанции, когда-то снискавшей в городе лавры первооткрывательницы негосударственного радиовещания под именем радио «Провинция», упрочившей свою славу под именем «Новая провинция» и навеки оставшейся в памяти современников как Радио 103. Накануне десятилетия Первой ростовской независимой музыкальной станции, которое будет отмечено ее однодневным возвращением в прямой эфир при участии всех звезд, которых только удастся собрать по городам и странам планеты. Оксана КОЛОМЕЙЦЕВА погружается в Эру 103 и находит причины, по которым стоит провести этот день рядом с радиоприемником.

Это назревало давно. Радио как средство массовой информации приобрело популярность еще в 20-х годах прошлого столетия, и в то время как в 90-е американец Говард Стерн уже второй десяток лет скитался по студиям из-за непристойного поведения в эфире, мы были вынуждены наслаждаться отрепетированными текстами и отточенной артикуляцией наших прекрасных и ни в чем не повинных дикторов. И вот, десять лет назад, 12 октября 1992 года радиостанция «Провинция» вышла в свой первый эфир и навсегда осталась в истории как самая безбашенная, самая популярная и самая желанная радиостанция из всех когда-либо существовавших. Это, безусловно, был самый громкий старт в истории ростовского радиовещания. «Провинция» осталась также самой плодовитой. Практически все известные личности Ростова, имеющие отношение к шоу-бизнесу, подали голос именно там. Затем они создавали свои громкие проекты, в которых рождались уже новые звезды. ППК, Света, Акула, «Каста», целое баскаковско-коржовское «Двиdjение» с их «Фанки-танки-битами» и огромной диджейской братией, известной уже нашим младшим братьям и сестрам, все они уходят корнями в тот далекий день. И мне думается, что человек, который затеял такое гигантское начинание, сам не подозревал тогда, насколько масштабным окажется его тогда совсем новое дело.

«Конечно же, я не знал, во что это выльется», — вспоминает основатель и бессменный директор Радио 103 Михаил Лившиц. Он задумал открыть музыкальную радиостанцию и решал сложные организационные вопросы, не думая о предстоящих успехах. «Я знал, что это будет хорошо, интересно, что это как-то всколыхнет молодежь, но насколько глубоко, я мог только догадываться. Мне не с чем было сравнивать, обрывки московских эфиров „Европы Плюс“ — небольшой капитал, до всего нужно было доходить самим. После серии технических эфиров, которые начались еще в августе, возникла проблема поиска ведущих. Я тогда занимался преподавательской деятельностью в РИИЖТе, и первыми ведущими стали мои студенты-КВН-щики. Владимир Белинский, Вадик Смирнов, Андрей Галинов. Потом все пошло по цепочке. Единственный професииональный журналист в нашем коллективе, Игорь Ваганов, привел Пименова и Лиду Изотову, которая привела Егора Сергеенко. Так, один за другим, у нас собралась хорошая команда ребят, которым еще только предстояло стать профессионалами».

С появлением «Провинции» мы присоединились ко всему огромному миру людей, владеющих информацией: теперь и мы слушаем музыкальные новости, теперь и мы составляем хит-парады, теперь и у нас есть свои кумиры. Пименову девушки дарили свои фото в неглиже, Андрею Баскакову сочиняли песни, Михаилу Денисову приносили пирожные по утрам. Каждая годовщина радиостанции сопровождалась полным Дворцом Спорта восторженных поклонников, которые приходили, чтобы своими глазами посмотреть на обладателей любимых голосов. Солтан, Ряднов, Гайворонский, Сергеенко. Где же вы теперь, друзья-однополчане?

Бешенное было время. На «Провинцию» все попадали случайно — кто из института, кто из пивнушки, кто-то играл в группе, кто-то просто валял дурака. Профессией овладевали прямо на месте, то есть за диджейским пультом, но у всех получалось отлично. Первый год был просто сумасшедший: минимум рекламы, никакой цензуры, голое самовыражение и ходячий энтузиазм. Пименов мог весь вечерний эфир читать какой-то справочник по биологии, и его никто не выключал, Солтан цитировал женские журналы, и это казалось даже забавным. Девушки, как и положено, отличались ответственностью, поэтому программы Лиды Изотовой и Саши Марковой с самого начала шли как по маслу.

Со временем «Провинция» росла, развивалась, и в конце концов перестала быть просто «Провинцией». «Радио 103» образца 1994 года — это уже настоящее коммерческое, профессиональное радио. Радио с огромной аудиторией, большим количеством рекламы и первыми конкурентами. «Донская волна», «Мираж» тоже хотели славы и получали ее в ограниченных количествах. По-прежнему «все таксисты в радиоприемниках» слушали «лучшую музыку за последние 103 года» на радио один-ноль-три.

Год 1995. На горизонте показалась столичная «Европа Плюс». Алексей Ступин, директор ростовской «Европы», а также генеральный продюсер «Хит-FM», «Радио 7» и радио «Динамит» в Ростове вспоминает: «Конечно, когда мы начинали, мы опирались на опыт радио „Провинция“ и „Радио 103“. Учитывая, что все мое детство прошло в РИИЖТе, что вырос я в соседнем подъезде с Михаилом Лившицем и он знает меня с малых лет, естественно, когда мы открывали „Европу Плюс Ростов“, я обратился к Михаилу Лейбовичу с просьбой поделиться рецептом, как сварить коммерческую радиостанцию. И он тогда мне очень помог. Дальше каждый из нас выбирал свой путь развития бизнеса, но Михаил Лейбович, безусловно, профессионал высшей пробы, и ему было сложнее начинать, ведь „Провинция“ была первой коммерческой и полностью ростовской радиостанцией — не транслирующей Москву».

Но нет ничего вечного, и «звездный состав» ведущих постепенно рассредоточился в поисках нового «творческого я» или просто охладев к занятию. Спустя какое-то время «Радио 103», к сожалению, перестало существовать, все-таки не выдержав конкуренции с наступающими на пятки москвичами, превратившись в филиал «Нашего Радио», чем и является по сей день. Но не стоит забывать тот факт, что в семь лет «Радио 103» успешно конкурировало с таким монстром как «Европа Плюс», уступая в рейтингах 1-2%; что с появлением радио «Провинция» многие люди на несколько лет забыли о магнитофонах, настроившись на одну лишь волну. Не имея никакого практического опыта до своего открытия, радио «Провинция» стало настоящей кузницей профессионалов. Сегодня Лида Изотова работает в Москве на телевидении, Саша Маркова работает на радио в Канаде, Владимир Белинский — директор «Хит-FM», Михаил Денисов успешно пробовал свои силы на радио Би-Би-Си в Лондоне, теперь возглавляет редакцию Future TV, Сергей Пименов после триумфального взлета на верхушку британского чарта основал свою звукозаписывающую компанию…

Сегодня мы имеем огромное количество коммерческих радиостанций на любой вкус. Мы заказываем песни, выигрываем призы, передаем приветы и рассказываем анекдоты в прямом эфире. Иногда мы полдня бессмысленно нажимаем кнопки, желая услышать что-нибудь интересное. Радио стало для нас частью жизни, фоном, на который не обращаешь внимания. Нам без разницы, какая радиостанция в эфире, лишь бы там звучало то, что мы хотим слышать в данную минуту. В этом смысле «Радио 103» повезло больше остальных. Они были единственными и неповторимыми, обласканными вниманием слушателей, а потому незабываемыми. И по этому случаю 12 октября на частоте «Нашего радио» Алексей Ляскало, Лидия Изотова и Михаил Денисов будут вести праздничный эфир с участием как диджеев «Провинции/103», так и многих других, имевших или имеющих отношение к становлению и развитию радио в городе. Некоторые придут прямо в студию, с другими свяжутся по телефону. В общем, настраивайтесь 12 октября на 103FM и плачьте ностальгическими слезами, вспоминая только что ушедшую юность.

Дата: 7-13/10/2002 г.
Автор: Оксана Коломейцева
Источник: FUTURE TV № 41 (134)